<<
>>

§ 5. Юридические конфликты в экономической сфере современной России

Считается, что юридические конфликты выполняют инструментальную функцию по отношению к другим конфликтам, возникающим в обществе. Иначе говоря, они выступают в качестве механизма регулирования экономических, политических, социальных, идеологических конфликтов.
Там, где стороны не могут самостоятельно разрешить назревшее между ними противоречие, приходит третья сторона в лице служителей закона, использующая правовой способ регулирования конфликтных отношений. Поэтому имеет смысл рассмотреть юридический конфликт в тесной связи с конфликтами, относящимися к различным сферам общественной жизни. Например, если говорить о правовом и политическом конфликтах, то эти два аспекта анализа, по мнению исследователей, трудно разделить1.

Современная Россия, находящая в состоянии системного кризиса, где значительно обострились ранее существовавшие противоречия и возникло множество новых, является весьма конфликтогенной. Масса конфликтов раздирает общество как на макро-, так и на микроуровне.

Поскольку в основе конфликтов находятся реальные жизненные противоречия, то важно найти главное противоречие, характеризующее Россию 90-х годов и определяющее характер протекания других противоречий.

Таковым является противоречие между осколками советской социалистической системы и насаждаемой капиталистической системой. В экономической сфере это противоречие выражено в коллизиях приватизации государственной собственности. Названное противоречие проходит не только по вертикальной линии "участвующее в приватизации меньшинство – не участвующее большинство", но и по горизонтали – между "приватизаторами". Последнее протекает наиболее остро и поистине сравнимо с минным полем, по которому добровольно курсирует

347

рыночный авангард. В политической сфере это противоречие наиболее наглядно развернулось в отношениях между ветвями власти, а точнее, между "левым" большинством Государственной Думы второго созыва и "правыми" силами, представляющими структуры президентской и правительственной власти.

Идеологическая сфера преломляет уже названное противоречие таким образом, что на авансцену борьбы выходят две непримиримых ценностных позиции: социалистическая, ориентированная на принципы социальной справедливости, и буржуазная, нацеленная на идеи либеральной свободы. По мнению некоторых аналитиков, это противоречие чревато наиболее драматическими конфликтами1.

Переход к рыночным отношениям в масштабах всего общества не миновал, разумеется, и правоохранительные органы. Милиция, пущенная в "свободный рынок", создает коммерческие стриктуры по оказанию охранных услуг, занимается посредничеством при аренде офисов, торговлей и т. п. Основная же ее функция – обеспечение безопасности населения – отходит на задний план2.

Сотрудники милиции подрабатывают в коммерческих структурах чаще всего в ночное время за счет собственного отдыха, а поэтому на основной работе оказываются переутомленными, раздражительными. Это дает основание предполагать конфликты как между сослуживцами, так и в общении с гражданами, вытекающие из психологического состояния людей. Изменить подобную ситуацию сложно. Зарплата в милиции низка, а приработки составляют до 200% от основного дохода.

Сочетание правоохранительной и коммерческой функций, которые по содержанию являются противоположными, приводи к такому противоречию в деятельности милиции, которое, развиваясь и углубляясь, способно в корне изменить природу этого государственного органа, изначально созданного для защиты граждан. Перед коммерциализированным милиционером всегда будет возникать дилемма: отвести от человека беду или заработать на ней? В результате сложившейся ситуации

348

ОВД служат не на благо рядового налогоплательщика, а в интересах разных категорий "новых русских", получая от них часть "теневых доходов". Таким образом, нынешняя социально-экономическая ситуация еще в большей степени отчуждает граждан от правоохранительных органов. Многочисленные опросы общественного мнения раскрывают удручающую обстановку недоверия людей к милиции.

Например, исследования ВЦИОМ, проведенные в 1997 году, показали, что 3/4 населения России в случае нападения на них, ограбления или какого-то другого происшествия будут опасаться обращаться в милицию. Но еще более убедительным аргументом повсеместного недоверия ОВД являются следующие данные: около 60% потерпевших от тяжких преступлений не обращаются в правоохранительные органы1. Все это красноречиво говорит о весьма низкой степени личной безопасности граждан РФ.

Теперь обратимся к главному противоречию экономики России 90-х годов, каковым является противоречие перераспределения государственной собственности. Приватизация, навязанная обществу власть предержащими, прошла по меньшей мере два этапа. Первый этап был связан с выдачей населению приватизационных чеков (известных народе как "ваучеры"), символизирующих "участие" граждан в превращении государственной собственности в частную. Однако, "ваучеризация" была прикрытием уже начавшегося к тому времени криминального дележа. Большинство рядовых граждан было фактически обмануто, реального "веса" в управлении предприятий их чеки не имели. Второй этап приватизации, в идеологическом смысле, означает передачу собственности в руки умелых предпринимателей, способных развивать производство. Однако на практике этап превратился в жестокую драму экономического передела с массой кровавых сюжетов. Захват предприятий, убийства директоров или претендентов на владение, шантаж, сомнительные в юридическом отношении торги и прочее стали обыденным явлением.

Весьма конфликтно складываются отношения трудовых коллективов с "новыми хозяевами", особенно на тех предприятиях, где запланированы массовые увольнения и другие мероприятия, затрагивающие интересы рядовых работников. Например, на Выборгском целлюлозно-бумажном комбинате

349

рабочие во главе с профсоюзным комитетом не согласились с условиями приватизации предприятия и объявили его народным. Отражали попытки захватить комбинат силой. Согласно газете "Известия" арбитражный суд признал приватизацию законной1, в газете "Советская Россия", наоборот, говорится, что очередной арбитражный суд еще только назначен2.

Противостояние между трудовым коллективом и предпринимателем переросло в жесткое столкновение. Спецподразделение "Тайфун", ворвавшееся на территорию комбината, "избивало безоружных, пытало… открыло огонь на поражение"3. Вероятно, не все было по закону в акте продажи предприятия, поскольку мероприятие по силовому обеспечению работы судебных исполнителей проводилось в ночное время в расчете на внезапность.

Это наиболее острый из подобный конфликтов, но далеко не единственный. Например, работники одного из бывших совхозов Волгоградской области силой захватили комбайн и стадо коров, требуя от властей пересмотра приватизации4. Нет сомнения, что число конфликтов будет возрастать, если ситуация не будет изменена. Не случайно депутат Государственной Думы экономист А. Шохин предложил срочно принять закон о национализации, где было бы четко прописано, что и как должно происходить в случае, если возникают сомнения в законности приобретения прав собственности5. Иначе говоря, предлагается правовой путь решения проблемы. Новый закон, вероятно, снимет остроту конфликтов, но в корне проблему не решит, так как остается открытым вопрос: интересы каких групп он будет выражать?

350

________________________________________

1 Зеркин Д. П. Основы конфликтологии. С. 270.

1 См.: Россия: изменения в социальной структуре общества // Диалог. 1995. №9. С. 14.

2 См.: Косалс Л. Я., Рывкина Р. В. Социология перехода к рынку в России. М., 1998. С. 261–267.

1 Косалс Л. Я., Рывкина Р. В. Социология перехода к рынку в России.

1 См.: Известия. 15 окт. 1999.

2 См.: Советская Россия. 16 окт. 1999.

3 Там же. 19 окт. 1999.

4 См.: Известия. 19 окт. 1999.

5 См.: Труд. 15 окт. 1999.

§ 6. Правовые конфликты в политической и культурной сферах России

Рассмотрим теперь юридические конфликты в сфере политики. Они весьма четко проявляются на уровне конкретных фактов. К примеру, возьмем так называемое "дело о

350

КПСС", рассмотренное Конституционным судом РФ в 1992 г.

Задача, поставленная перед судом, имела сугубо юридическое содержание, а именно: требовалось рассмотреть ходатайство депутатов-коммунистов о проверке конституционности указа Президента, запрещавшего действие коммунистической партии, а также рассмотреть встречное ходатайство депутатов-демократов о законности КПСС. Фактически же судебное разбирательство с самого начала носило не только юридический, но и политический характер1. Суд был вовлечен в политическую дискуссию, развернувшуюся между сторонниками и противниками социализма. Дело опять же не во встречающемся иногда подобострастии к начальству, а в наличии на определенном уровне неразрывной связи правовой и политической сфер. Следовательно, упомянутый конфликт носил политико-правовой характер. Его исход определялся не наличием или отсутствием соответствующих статей писаного права, а политической волей и влиянием конфликтующих сторон, поскольку, если какая-либо политическая практика "не опрокинута" обществом в течение ряда десятилетий, то, следовательно, она становится правовой по факту, а не по формальным критериям. Справедливости ради следует сказать, что руководящая роль КПСС была в соответствующую эпоху закреплена как политически (через взятие власти), так и юридически (через Конституцию СССР 1977 г.).

Конституция государства является и правовым и политическим документом. В ней законодательно закрепляются преимущественно интересы политических влиятельных групп. Институт президентства, согласно Конституции РФ, выводится за рамки разделения властей и словно бы возвышается над ним. Формально разделение властей продекларировано, но по существу власть оказывается сосредоточенной в одних руках2. Казалось бы, такая ситуация автоматически ведет к снижению конфликтности в обществе, поскольку единоначалие не терпит возражений, а недовольство при этом своевременно пресекается. Однако фактическая власть одной политической структуры вступает в противоречие с Конституцией,

351

провозгласившей равноправие ветвей государственного управления.

Подобное обстоятельство становится источником множества конфликтов. Во-первых, перманентно протекает конфликт между законодательной и исполнительной властями. По содержанию он политический, по форме – юридический. Правовые процедуры в нем соблюдаются лишь до тех пор, пока не затрагиваются коренные интересы сторон. Не только юридическая фразеология, но и правовые действия в критический момент сменяются на неправовые. Например, действия Президента в сентябре – октябре 1993 г. по отношению к Верховному Совету, когда с помощью войск был фактически разогнан законодательный орган республики, носили явно противоправный характер.

Во-вторых, в характеризуемых условиях власть предержащие оказываются бесконтрольными и имеют тенденцию к произволу. В качестве примера можно вспомнить президентскую избирательную кампанию 1996 года, когда действующий Президент имел привилегированное положение в состязании претендентов, так как вся государственная машина работала на него. В результате политическая борьба протекала в конфликте с принципом равенства кандидатов, провозглашенным законом. Как отмечается в одном из периодических изданий, затянулась судебная тяжба о приписанных Б. Н. Ельцину сотнях тысяч голосов избирателей1. Не дана правовая оценка многочисленным финансовым нарушениям, в том числе нашумевшему делу "о коробке из-под ксерокса", когда из предвыборного штаба Б. Н. Ельцина пытались вынести 500 тыс. долларов, предназначенных, как предполагается, для оплаты пропагандистских концертов. Очевидно, там, где власть поступает противоправно, юридический конфликт не разрешается годами, пока не затухнет, застряв в процедурных вопросах.

В-третьих, неправовые действия федеральных властей провоцируют администрацию на местах поступать подобным же образом. Так, за четыре года после принятия Конституции РФ Комитет по законодательству Государственной Думы выявил около 1000 нарушений ее субъектами Федерации2. Если

352

нарушения не затрагивают чьих-то интересов, то проходят незамеченными или в молчаливом согласии граждан и юридических лиц. Однако нередко власти, решая одни проблемы, усугубляют другие, вольно или невольно ущемляя права, лишая гарантий и т. п. Неудивительно, что не уменьшается поток исков в отношении должностных лиц, пикетов у подъездов зданий администраций, захват кабинетов начальников и т. п.

Конституция РФ как политико-правовой документ, по-видимому, сама закладывает основу для нарушений и конфликтов. По мнению некоторых аналитиков, в ней имеется по крайней мере 17 формулировок, которые могут вызвать конфликты1.

Сфера культуры и идеологии в условиях перехода от одной социальной системы к другой также тесно сопряжена с правовыми конфликтами. На смену коллективистской идеологии пришла идеология индивидуализма. Проводники правящего режима пытаются оправдать то спекуляцию, то взяточничество, провоцируют воровство. Например, один автор заметки в "Известиях" всерьез считает, что кражи черных металлов не приводят к социально значимым последствиям, в отличие от кражи металлов цветных, где в результате якобы неосторожного хищения случается гибель непричастных людей, возникают бытовые неудобства и т. п.2 Из текста следует, что одно воровать нельзя, другое – можно. В средствах массовой информации поощряется культ вседозволенности, насилия; романтизируются киллеры, проститутки, разного рода "прожигатели жизни". С телеэкрана порой учат население "как надо жить" давно известные нарушители Уголовного кодекса.

Однако законодательство изменяется не столько быстро, как идеология, а правоохранительные органы руководствуются нормативными актами, но не общественным мнением. Поэтому возникают конфликтные ситуации на стыке права и массового сознания, когда, к примеру, прохожие защищают попавшегося с поличным мошенника. Немало коллизий вызывает ситуация, связанная с широко распространенной

353

задержкой заработной платы, вообще с резким снижением материального положения населения. Лавирование в отношении административных норм всегда было распространено, однако теперь оно становится социально оправданным и закрепляется в качестве культурной нормы. Например, безбилетный проезд в общественном транспорте оказался массовым явлением. И если раньше уличенный нарушитель, не надеясь на поддержку окружающих и испытывая чувство стыда, реагировал на требования контролера чаще всего в соответствии с административными правилами, то в нынешних условиях встреча с контролирующей инстанцией порой венчается конфликтом.

Демократические преобразования в обществе открывают возможности не только для ожидаемых изменений в области культуры и идеологии. На поверхность выходят не поощряемые прежней господствующей идеологией обычаи, нравы, религиозные верования и т. п. В настоящее время для их развития сняты преграды. Более того, в ряде мест они используются в политических целях. Возьмем религиозный фактор. Ныне в некоторых республиках Северного Кавказа на уровне властей этих субъектов Федерации предлагается признать законы шариата в качестве правовых норм. Таким образом, нормативные акты местного уровня вступают в противоречие с федеральными законами, что чревато макросоциальными и политическими конфликтами.

Наконец, следует отметить, что радикальные реформы в стране не могли не повлиять на мораль и ценностные ориентации работников правоприменительных органов. Исследователи констатируют, что возникшая ситуация коммерциализации в деятельности ОВД сформировала новую мораль, которая заключается в извлечении выгоды любой ценной. Один из начальников РУВД г. Москвы выразил подобную мораль следующим образом: "Я говорю моим подчиненным: вы имеете голову на плечах и у вас есть пистолет. Идите и зарабатывайте столько, сколько сможете"1. Нетрудно догадаться, с какими коллизиями при этом сталкиваются граждане при взаимодействии с милицией. С другой стороны, поляризация между бедными

354

и богатыми, когда незначительная часть общества пребывает в роскоши, а многие сограждане нуждаются в самом необходимом, сказывается на психологическом состоянии работников ОВД, лично наблюдающих этот контраст. Милиционеры, особенно молодые, а их работает большинство, поскольку кадровый состав милиции за последние 5–7 лет обновился на 80%1обвиняют в собственных бедах всех подряд. Они начинают мстить обществу, испытывая синдром "социальной озлобленности". Месть проявляется в различных формах, в том числе в неразборчивости средств достижения результатов своей работы. В ОВД до настоящего времени существует практика "планов на людей", т. е. обязанность сотрудников представлять за отчетный период определенное число правонарушителей2. Неудивительно, что план не всегда выполняется с соблюдением законности, а следовательно, возникает дополнительный источник конфликтов. Кроме того, о работе милиции нередко судят в высших инстанциях по проценту раскрываемости преступлений, поэтому, чтобы иметь в сводках отчетных цифр благоприятный баланс между зарегистрированными и раскрытыми преступлениями, в ОВД идут на всевозможные ухищрения. Например, под каким-либо предлогом отказываются принять заявления граждан, а если последние настаивают, то берут заявление, но не регистрируют его. Согласно социологическим исследованиям, так обошлись с каждым двенадцатым из обратившихся в милицию3. Некоторые оперуполномоченные изобретают поистине оригинальные преграды на пути заявлений граждан. Один дежурный ОВД поставил такое условие потерпевшему: снять и привезти на экспертизу взломанную грабителями входную дверь квартиры4.

В заключение следует сказать, что в современных российских условиях конфликтность общества, несомненно, возросла. Очевидно, увеличилось число юридических конфликтов, что невозможно оценить однозначно. С одной стороны, увеличение

355

поля правовых конфликтов означает, что субъекты взаимодействия все больше выбирают юридический способ разрешения противоречий, а следовательно, переводят столкновение в рациональное, цивилизованное русло. С другой стороны, юридизация социального конфликта во многих случаях означает правовые последствия противоборства, которые наступают как вынужденная мера, примененная третьей стороной в лице правоохранительных и правоприменительных органов.

356

________________________________________

1 См.: Зеркин Д. П. Основы конфликтологии. С. 221.

2 См.: Социально-политические конфликты в российском обществе: проблемы урегулирования // Соц. исследования. 1999. № 3. С. 63.

1 См.: Сов. Россия. 30 сент. 1999.

2 См.: Зеркин Д. П. Основы конфликтологии. С. 263.

1 См.: Социально-политические конфликты в российском обществе: проблемы урегулирования. С. 60.

2 См.: Малинин Д. Деньги под ногами // Известия. 8 окт. 1999.

1 Косалс Л. Я., Рывкина Р. В. Социология перехода к рынку в России. С. 263.

1 См.: Гуров А. Я чувствую: наступило время перемен // Милиция. 1999. № 7. С. 9.

2 См.: Косолс Л. Я., Рывкина Р. В. Социология перехода к рынку в России. С. 263–264.

3 См.: Галустьян О. Процент раскрываемости и… права человека // Милиция. 1999. № 7. С. 4.

4 Там же.

<< | >>
Источник: Глазырин В.А. Юридическая социология. 2000

Еще по теме § 5. Юридические конфликты в экономической сфере современной России:

  1. Юридически аспект свободы журналистики. Современное российское законодательство в сфере СМИ. Законодательно закрепленные права и обязанности различных субъектов массово-информационной деятельности.
  2. Сущность конфликта в современной организации.
  3. § 3. Преступность в современной России
  4. Психологические аспекты предпринимательства в современной России.
  5. § 5. Проблемы девиантного поведения в современной России
  6. 2.3.3. Модели и ценностные ориентации современной социальной политики в России
  7. Глава 14. Юридический конфликт
  8. 7.2. Юридический конфликт
  9. 5.3. Система образования в современной России: резервы и тенденции развития
  10. § 4. Динамика и разрешение юридического конфликта
  11. § 2. Типология юридического конфликта
  12. § 1. Юридический конфликт: понятие и особенности
  13. Современная юридическая психология
  14. 1.4. Развитие юридической психологии в России
  15. 8.2. Понятие и юридические свойства Конституция России
  16. §5. Основные этапы исторического развития системы органов предварительного расследования в России и современные проблемы ее реформирования
  17. РАЗВИТИЕ ЮРИДИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ В РОССИИ
  18. Дорогой Мастер Крайон, что происходит в Грузии, как помочь России? Должны ли мы вмешиваться? Кто зачинщик этой войны? Можем ли мы оказать существенное влияние на разрешение конфликта?