<<
>>

Познание и жизнь: о научном методе

Под влиянием методики гуманитарных наук, а особенно неокантианского понимания культуры, Зиммель разрабатывал методы понимания. Его методические выкладки изложены прежде всего в работах «Проблемы философии истории» (1892; 1905 — второе, полностью переработанное издание) и «О сущности исторического понимания» (1918).
Зиммель высказал в них свое мнение: историческая истина не является отражением исторической реальности, ибо мы всегда априорно исходим из категорий нашего понимания, которые создают простор для исторических форм изображения, в пределах которого происходит истолкование реальных событий. При этом мотивирует теорию и руководит познанием познавательный интерес. Далее характер возможности исторического познания определяется тем, что субстанция истории состоит из «психологических действительностей». «Всякое общение людей, — пишет Зиммель в "Проблемах философии истории", — в каждый момент базируется на той предпосылке, что в основе определенных физических движений каждого индивидуума—жестов, мин, звуков—лежат душевные процессы интеллектуального, чувственного и волевого рода».
Эта предпосылка реализуется в познании по аналогии: «...Опыт собственного Я демонстрирует связь внутренних процессов с их выражением, вследствие чего мы исходя из тождественного процесса, наблюдаемого в другом, делаем заключение о душевном событии, аналогичном нашему». При этом не ограничиваемся тем, что трактуем отдельные действия или речь, подставляя под них «соответствующую психическую основу», но «конструируем в принципе непрерывный психический ряд с несчетным числом членов, которым непосредственно вообще ничего не соответствует вовне...»'

1 Simmel G. Die Probleme der Geschichtsphilosophie. 4 Aufl. Miinchen, 1992. S. 9—10.

178

Раздел IV. Развитие социологии в Германии

Однако здесь-то и коренится проблема.

«Чисто индивидуальное» в психическом процессе недоступно познанию в понятиях, да и вообще познанию как таковому. Научное понимание возможно здесь лишь постольку, поскольку речь может идти об общечеловеческом или, по меньшей мере, о том относительно общем, что есть и у познающего, и у предмета его познания, «причем эта общность, конечно, не является ни причиной, ни порукой истинного познания, но есть только одно из его условий». Отсюда вытекает положение о «гипотетическом характере» объяснения всех исторических событий и процессов. И дело не только в том, что мы по аналогии подставляем под определенные внешние события соответствующие процессы сознания. «Более того, многозначность начинается уже в вопросе о том, где же вообще сознание служит основанием видимых событий, а где их ис-точником являются не осознаваемые силы...Развертывается вся загадка бессознательной духовности: совершаются внешние действия, абсолютно аналогичные тем, основой которых обычно являются сознательное рассуждение и воление, но теперь — без возможности обнаружить такое сознание; отсюда мы заключаем, что тут подействовали те же самые духовные мотивы, но только в форме бессознательности». С одной стороны, здесь имеются в виду те действия, причиной которых послужили «темные побуждения» масс. С другой стороны, в социальной жизни многое возникает хотя и в силу целеполагающей деятельности индивидов, но не как преднамеренный ее результат. Исследователю приходится решать в пользу большей или меньшей «сознательности», то есть предполагать решающую роль сознательного целеполагапия индивидов или, напротив, наделять «действующими энергиями» надличностные социальные образования.

Но «подставить» под исторические события сознательные или бессознательные психические процессы — это еще не все. Даже если это будет сделано правильно, мы все рав-

179

Социология: история и современность

но не сможем говорить об истинном познании, если не поймем эти процессы. Что же такое понимание? Первым его условием является воссоздание в нас самих тех актов сознания, которые позволяют «войти в душу» другого.

Так происходит, например, тогда, когда мы понимаем некую высказанную фразу: душевные процессы говорящего выразились в словах, а эти слова вызвали в слушателе аналогичные процессы. «Однако такого рода непосредственное воссоздание имеет место и бывает достаточно только там, где речь идет о теоретических содержаниях мышления», так что «я понимаю, собственно, не говорящего, но сказанное». А чтобы понять говорящего, надо понять его мотивы. О «воссоздании» душевных процессов Зиммель говорит следующее. Не может быть и речи о том, чтобы чувства, скажем, любви или ненависти, в той же мере испытывались историком, в какой испытывали их изучаемые исторические личности. Однако тот, кто не любил, не ненавидел, никогда не поймет ни любви, ни ненависти. Дело в том, что познание есть духовный процесс, он совершается самим субъектом и может быть только возбужден извне. «Это восприятие того, что, собственно, я не воспринимаю, это воссоздание субъективности, которое возможно опять-таки только в субъективности, но одновременно объективно противостоит первой из них, — это загадка исторического познания, решение которой до сих пор едва ли пытались обнаружить в наших логических и психологических категориях».1 Традиционная историография также — пусть и неосознанно — исходила из предположения о психологических закономерностях. Теперь историческая наука должна их нащупать и выявить. Зиммель считал это возможным, поскольку психические связи можно реконструировать и тем самым мысленно восстановить. Здесь обращает на себя вни-мание сходство с точкой зрения Джорджа К.Хоманса, со-

1 Ibid., S. 20,22—25,35—37,38,41.

180

Раздел IV. Развитие социологии в Германии

гласно которой историю можно объяснить с помощью рада индивидуальных психологических закономерностей. Таково же мнение Зиммеля, хотя у него речь идет не сразу же об объяснении истории, а прежде о выявлении основ исторической интерпретации, «понимании» истории.

«Познаваемого человека творят природа и история, но познающий человек творит природу и историю.

Осознаваемая форма всей духовной действительности, которая в качестве истории выводит из себя каждое Я, сама вышла из формирующего Я; в потоке становления, в котором видит себя дух, он сам обозначил свои берега и ритм своих волн и лишь этим сделал его "историей"».1

Зиммель считал понимание таким же прафеноменом человеческого духа, как слух, зрение, мышление и т.п. В то время как «Ты» представляет собой субстанцию, понимание является функцией, которая с этим связана. Интуиция — это путь, на котором возможно понимание, но не как мистический процесс и не как обретение самого себя в «Ты», а как применение в практической жизни.

«Отношение одного духа к другому, которое мы называем пониманием, есть основное событие человеческой жизни, соединяющее ее рецептивность и самодеятельность таким образом, что образуется нечто далее неразложимое, могущее быть лишь пережитым». Одушевленное Ты—это единственное существо, с которым мы можем ощущать единство взаимопонимания, но которое вместе с тем столь самостоятельно и суверенно, как ничто иное подле нас. «Ты и понимание суть именно одно и то же, словно бы выраженное один раз как субстанция и другой раз как функция — первофеномен человеческого духа, подобно видению и слышанию, мышлению и чувствованию, или как объективность

1 Зиммель Г. Проблемы философии истории // Избранное. Том. 1. М., 1996. С. 531.

181

Социология: история и современность

вообще, как пространство и время, как Я; это трансцен-дентальная основа того, что человек есть ^coovnoXiuxov».1

Зиммель различает понимание существа дела как понимание содержания, не зависящее от времени и места, и историческое понимание, которое, собственно, является не пониманием содержания, а включением событий, лиц, обстоятельств дела в активное течение жизни. Мы можем, например, услышать какое-то стихотворение и понять его содержание, но можем также связать его с личностью поэта, периодом его жизни, когда было написано это стихотворение, со значением, которое придавал ему поэт, и т.п.

Установление этой связи, этого отношения в рамках последовательной связи есть то, что мы называем «историей». Однако это различение имеет смысл только с методической точки зрения, в реальности оба вида понимания пронизывают друг друга. И прежде всего потому, что объективное понимание нацелено на эволютивное упорядочение, определяемое представлениями переживающего и наблюдающего субъекта, поскольку иначе его нельзя было бы назвать пониманием.

Зиммель относит понимание к «жизни», а поскольку жизнь многослойна и динамична, то это также и виталистическое понятие понимания, которое он стремится отделить от механистического, стремящегося разложить единство жизни на его составные части. В противовес этому Зиммель считает, что «жизнь можно понять только через жизнь».

Что касается научного рассмотрения общества, то у Зим-меля не было однозначной позиции. С одной стороны, ясно, что социальная жизнь уже была исторически сформирована и должна изучаться историческими методами, то есть посред-ством «понимания»; с другой стороны, он считает, что социология может быть точной наукой. Как и Макс Вебер, Ге-орг Зиммель не видит здесь противоречия. Зиммель ратовал за то, чтобы научное рассмотрение общественных феноме-

1 Simmel G. Vom Wesen des historischen Verstehens. Berlin, 1918. S. 85.

182

Раздел IV. Развитие социологии в Германии

нов всегда было в одно и то же время и каузальным, и телеологическим: каузальным, если иметь в виду связь социальных элементов и их взаимовлияние; телеологическим, если эти взаимовлияния и создаваемая ими «сеть» общества рас-сматриваются со стороны их индивидуальных носителей.

Этот двоякий характер рассмотрения коренится в самом факте обобществления, которое ставит индивида в двойственное положение: «Он охвачен им и в то же время противостоит ему, оно часть его организма и в то же время законченное органическое целое, бытие для него и бытие для себя». Общество есть аксиома для любого дальнейшего социального взаимовлияния: наше представление о другом обусловлено фактом нашей принадлежности к определенным социальным кругам.

Но тогда знание причинных связей является предпосылкой для телеологического понимания действий, а оно, в свою очередь,— для объяснения взаимоотношений. Истина, в том числе и научная истина, поэтому всегда перспективна и относительна.

Зиммель исходил из прагматической теории истины, как она была представлена в США Уильямом Джеймсом, Чарль- зом С.Пирсом и Джоном Дьюи. Вначале Зиммель проводил разделение между содержательным, или идеальным, и дина-мическим смыслом человеческих представлений. Представ-ления, определяющие наши действия, оказывают свое влияние не на основе своего содержания, а сообразно реальной психологической силе, которую они должны приложить. Практически благоприятные результаты действия еще не предвосхищают определенную квалификацию содержания представлений, руководящих действиями. Но истину нельзя просто растворить в полезности. Поэтому Зиммель идет дру-гим путем. Он приводит следующие аргументы: истина возможна и существенна лишь в системе тезисов. Так, отдельное математическое положение является истинным, поскольку оно соотносится с другим; математическая истина существу-

183

Социология: история и современность

ет лишь между отдельными положениями науки, но наука в целом, поскольку она, со своей стороны, исходит из недоказуемых аксиом (которые не являются ни истинными, ни ложными), не является истинной в том смысле. В каждой науке доказуемая истина находится только между отдельными элементами познания и после принятия некоторых первичных фактов и принципов.

Интересно, что в доказательство своих тезисов Зиммсль приводит естественный отбор и тем самым предвосхищает столь современную сегодня эволюционную теорию познания. «Аксиомой» наших представлений является наша психофизическая организация возможности представления, у животных—наличие органов чувств, которые определяют представления о мире и его образ; однако наличие органов чувств у животных соответствует либо идентично специфическим требованиям жизни каждого их вида. «Для животного истинным является то представление, руководствуясь которым, оно ведет себя соответственно своим обстоятельствам, поскольку требования именно этого характера поведения сформировали те органы, которые вообще формируют его представления». Таким образом, есть много различных истин в зависимости от аксиом, то есть от «вооружения для познания мира», видов, причем человек не является исключением. Поэтому бесполезно предлагать абсолютную истину, к которой практические требования должны применяться лишь для того, чтобы установить ее истинность или ложность.

Представления, считающиеся истинными, истинны не потому, что они соответствуют объективной истине, а потому, что они доказали свою благотворность вследствие практиче-ского отбора, то есть посредством их взаимодействия через динамическое психическое побуждение к действию. Таким образом, познание является не сначала истинным, а потом по-лезным, а наоборот, вначале признается полезным, а потом

184

Раздел IV. Развитие социологии в Германии

истинным? Мы просто привыкли представлять себе истину как нечто объективное в абсолютном смысле, так что нам трудно признать, что истина и то, что мы именуем логическими законами, является результатом норм, ведущих свое происхождение от принципа полезности. Зиммель перефразировал выражение Канта, чтобы кратко сформулировать свою теорию познания: «Полезность (вместо возможность) познания создает для нас одновременно и объекты познания».

<< | >>
Источник: Ю.Г.ВОЛКОВ, В.Н.НЕЧИПУРЕНКО, С.И.САМЫГИН. СОЦИОЛОГИЯ: ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ. 1999

Еще по теме Познание и жизнь: о научном методе:

  1. § 6. Классификация методов познания в юридической психологии
  2. МЕТОДЫ НАУЧНОГО ИССЛЕДОВАНИЯ.
  3. МЕТОДЫ НАУЧНО-ПЕДАГОГИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ
  4. 3.3. Научно-технические методы и средства, используемые для лабораторного исследования объектов
  5. 3.2. Научно-технические средства и методы криминалистической техники, используемые для обнаружения, фиксации и изъятия доказательств
  6. Глава 52. Обязательства из договоров на выполнение научно-исследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ (НИР и ОКР), на передачу научно-технической продукции и ноу-хау
  7. ПОЗНАНИЕ: ФОРМА
  8. ПОЗНАНИЕ ОБЫДЕННОЕ
  9. ПОЗНАНИЕ ХУДОЖЕСТВЕННОЕ
  10. ПОЗНАНИЕ РЕЛИГИОЗНОЕ
  11. ПОНЯТИЕ О МЕТОДАХ ОБУЧЕНИЯ. МЕТОД И ПРИЕМ. ОСНОВНЫЕ ПОДХОДЫ К КЛАССИФИКАЦИИ МЕТОДОВ ОБУЧЕНИЯ
  12. Социологическое познание
  13. Социология культуры и познание
  14. О познании своих эмоций
  15. 2. Социология познания Карла Маннгейма
  16. ПОЗНАНИЕ