12. В моральных вопросах родителю следует быть бескомпромиссным

Гибкость и мягкость в воспитании не исключают решительности и твердости. Справедливая, твердая нравственная позиция, бескомпромиссно отвергающая всякие отклонения морального порядка, – вот чего иной раз недостает родителям.

Я в своей педагогической практике часто сталкивался с родительской растерянностью. Мне часто приходилось общаться с так называемыми трудными детьми из неблагополучных семей. Должен сказать – я в это всегда верил, – что большинство ребят из этих семей обладали многими достоинствами – волей, предприимчивостью, самостоятельностью, смелостью. Однако часто эти положительные качества оборачивались злом: именно смелость и решительность, инициатива и самостоятельность нередко приводили подростков в детскую комнату милиции и даже в колонию, на скамью подсудимых. Динамические свойства души реализовывались в безнравственном поступке.

Мне приходилось общаться с преступниками-рецидивистами. Я интересовался их детством. Старался выявить ошибки в воспитании, допущенные, в частности, родителями.

Свобода, которая есть безнаказанность и безответственность, – вот та крайность, которая приводит ребят к совершению аморальных поступков, рождает жестокость.

Не менее опасна и другая крайность, которой придерживается отец Кости Боева, – подавление свободы, унижение достоинства ребенка, жестокие наказания. Ребенок протестует против насилия. В нем накапливается, если можно так выразиться, потенциал неприязни. А рано или поздно это скажется. Проявится тогда, когда у повзрослевшего ребенка давнее желание отплатить за свои страдания и обиды, выместить их на другом, пусть даже самом близком человеке, станет уже неодолимым.

Интересная закономерность: наше педагогическое видение отстает от стремительного роста ребенка.

В психологии есть такое выражение – «внутренний взор». Если внешнее видение направлено на то, чтобы как можно больше зафиксировать наиболее значительного в становлении детей, во всей окружающей их обстановке, то «внутренний взор» позволяет увидеть самое существенное в развитии ребенка, увидеть его в тех ситуациях, которых еще не было, но которые вполне возможны.

Павел Федорович Винник исходит из такого убеждения: образованность – вот основное звено модели, в которую вписывается сама по себе нравственность. По его мнению, все очень просто: Юра умен, начитан, а все остальное приложится. Поэтому он не желает думать над тем, что подметила в сыне Мария Алексеевна.

А Марию Алексеевну обеспокоило то, что сын так быстро отказался от товарища, так быстро согласился с тем, что он во всей этой ночной истории нисколько не виноват, что его просто втянули в нее дурные, скверные мальчишки, с которыми не следовало водиться. «Как все это нехорошо, – думала Мария Алексеевна. – Так и беды не миновать: вырастет черствый человек, трус, жестокий в своей безответственности».

Последующие события еще больше ее встревожили. Через два дня после этой истории Юра пришел домой весь в грязи, с порванным портфелем, заплаканный. «Они… побили, – всхлипывал он, рассказывая матери, – Вовка, и Костя, и Миронов еще…За то, что я честно, как говорил папа, рассказал все, как было…» – «Где рассказал?» – спросила мать. «Сначала у директора, потом в учительской…»

В свое время Мария Алексеевна любила говорить о том, что ребята никогда не бьют товарища зря. Что у ребят есть свои мальчишечьи законы, которые отвергают ябедничество, трусость. Она знала еще и то, что соблюдение этих законов и правил у ребят сопровождается порой жестокостью. И это, разумеется, страшно. Теперь же, когда ее сын оказался избитым, она заволновалась и, может быть, поэтому забыла о том, что говорила когда-то. Выяснив у сына подробности, она отправилась в школу.

Там ее успокаивали: мальчик у нее замечательный, виноваты во всем другие, это они втянули Юру, ей нужно запретить сыну дружить с ними. Но чем больше ее успокаивали, тем сильнее росла в ней тревога, тем больше она убеждалась в том, что эти «другие», к которым в школе собираются «принять меры», в чем-то лучше ее сына.

Каждый день приносил новые неприятности и все новые доказательства того, что тревога матери не напрасна. На тетради сына огромными печатными буквами было выведено слово «предатель», с ним не пожелали сидеть за одной партой. Но самое удручающее то, что Юра считал себя во всем правым и радовался, что Вовку и Костю накажут.