<<
>>

Начало фестиваля. Йога в открытом космосе

Когда друзья возвращались в лагерь, они услышали удар гонга. Подойдя поближе, Вовка и Серега увидели, что на краю плато, сбоку от «Бродвея», было установлено сооружение типа миниатюрных футбольных ворот — две вертикальные бревенчатые стойки, поддерживающие покатую крышу «домиком» из досок полуметровой длины.

Под крышей на двух цепях висел круглый щит из листового металла песочного цвета, диаметром около метра. На щите был изображен красный китайский дракон, свернувшийся в кольцо и прицеливающийся к собственному хвосту, изображенному в виде кисточки.

Рядом с этим необычным гонгом стояла девушка с колотушкой в руке — та самая, которая приносила чай в главную юрту. Завидев Тараканова с Серегой, «фея» еще раз шандарахнула колотушкой в центр щита. Раздался гулкий и звонкий вибрирующий звук, эхо которого еще несколько секунд носилось по «Бродвею» и окрестностям.

Народ потихоньку выползал из юрт и тянулся к основному шатру. Вовка и Серега смекнули: «Удар гонга, видимо, означает сигнал к началу обеда».

Подойдя к шатру, они поняли, что не ошиблись.

На коврике перед входом в юрту-столовую в беспорядке валялись сандалии, босоножки, тапочки, шлепанцы. Внутри буквой «П» стояли небольшой высоты прямоугольные столики, покрытые клеенкой с расцветкой под розовый мрамор с белыми прожилками. На них уже стояли симпатичные подносы с нарезанными лепешками, плетеные миски со спелыми абрикосами и печеньем, а также пиалки с вареньем и аджикой. Здесь же были расставлены большие пиалы для еды и маленькие для чая. В плетеных стаканах можно было взять ложки, вилки и даже китайские палочки!

За одним из столиков напротив входа, у дальней стены, уже сидел Болеслав. Серега с Вовкой уселись на свободное место рядом с ним и огляделись. За столиком у противоположного края юрты сидела компания девчонок и ребят, знакомых всем троим по самарскому фестивалю.

Волшебники радостно поприветствовали друг друга. Оказалось, на Иссык-Куль приехала небольшая команда с самарского феста.

Когда все места заполнились, Болеслав представил собравшимся Тараканова и Серегу, как ведущих «Торч-йоги». Тех же распирало от неистовой йоги на берегу, и они взахлеб стали делиться впечатлениями с Болеславом, самарцами и любопытными, как дети, алматинцами.

Вовка, еще вибрируя от потоков, прерывающимся голосом доложил:

— Я такого не припомню! «Око возрождения» удалось сделать только с пятой попытки. Первая же задержка в комплексе, и — мордой в песке! Уносит на каждой задержке, скорости бешеные! Брякнулся шесть раз. Абсолютный личный рекорд.

Серега подлил масла в огонь:

— А я даже не считал, сколько раз спикировал! Хорошо, что на песочек падать мягко. Мощь беспредельная, с ног валит постоянно. Аж не по себе становится! Здесь выход в открытый космос!

Болеслав, выудив из мисочки румяный абрикос, лукаво улыбнулся:

— Это только начало. Я много где побывал, но по мощи энергии ничто не сравнится с Иссык-Кулем. Уникальное место Силы!

Глаза у многих присутствующих азартно заблестели. Другие же, судя по лицам, вообще не понимали, о чем речь. Команда подобралась пестрая. В основном на фестиваль прикатила молодежь, но были и степенные дамы с настороженными лицами, и даже бабули. Как позже выяснилось, они приехали сюда просто отдохнуть в хорошей компании. Многие привезли с собой детей или внуков, и в практиках не участвовали. Странный выбор…

Тем временем две девушки из персонала (одна из которых — знакомая друзьям круглолицая «фея») уже разносили пиалы с вегетарианской окрошкой, сделанной на основе местного кисломолочного напитка. Кушанье приятно охлаждало и вместе с тем утоляло жажду. На второе было рагу из овощей — необыкновенно вкусное. Вовка с Серегой, вооружившись лакированными деревянными палочками, принялись ловко вылавливать из пиалы кусочки картошки, баклажанов, морковки и прочих овощей, плавающие в густой пряной подливке. Быстро справившись с этим промыслом, они с удовольствием вычерпали ложками оставшуюся жидкую смесь.

Ассортимент и качество питания были выше всяких похвал. Завершив трапезу зеленым чаем с вареньем и печеньем, ребята по восточному обычаю умыли лицо ладонями и, сложив их в намастэ, возблагодарили работников местной кухни и шеф-повара Матрицы: «Бисмильлях!»

После сытного обеда наступило время сиесты. По сравнению с палящим зноем за бортом, в юрте было прохладно. Растянувшись на спальниках и укрывшись до пояса легкими одеялками, друзья быстро уснули крепким сном.

Проснувшись, Вовка почувствовал себя отдохнувшим и готовым к новым подвигам. Два часа сна на свежем горном воздухе прекрасно восстановили силы. Тараканов выглянул из юрты. Их кибитка стояла в конце «Бродвея», и из входного проема просматривался весь лагерь: равнина — впереди, берег озера — по левую сторону и горы — справа от плато.

Серега покуривал, сидя на маленькой табуреточке рядом с юртой и созерцая горы. Пейзаж изменился: кучерявые белые облачка, цепляющиеся за горные пики, исчезли, и теперь горы были окутаны сизыми дождевыми тучами. По наклонным синеватым струям, тянущимся от туч к горным склонам, было видно, что в горах сейчас ливень с сильным ветром. Жара немного ослабла, хотя над плато все еще шпарило солнце.

Увидев заспанную таракановскую физиономию, Серега качнул головой в сторону гор и многозначительно ткнул указательным пальцем вверх:

— Стихия, аднака! Чукча думает, в горах много вода с неба льет. Геолога в горах сичас сапсем плёхо.

— Как бы этот фронт сюда не припер, — прокомментировал Вовка сводку местного «Гидрометцентра».

— Нет, дарагой, — замотал головой Серега. — Старый чукча погода знает. Ветер туда дует. Вдоль гора дует. Не будет дождя, аднака.

— А старый мудрый чукча не знает, где туалета? Очень хочется, аднака!

— О-о! Знаит, зна-аит! — Серега радостно затряс башкой.

Затянувшись и выпустив длинную струю дыма, «старый чукча» ткнул рукой вправо, по направлению к горам и изрек:

— Он там был сичас. Тебе понравится, дарагой. Осен кароший туалета. Не как в тундра.

Белый ширма, аднака. Женщина не видно, но слышно.

Заинтригованный Тараканов немедленно двинулся к сооружению из тростника, расположенному в стороне от юрт, у подножия небольшого холма. От главной площади к нему вела аккуратная дорожка, края которой обозначали булыжники, выложенные в линию. В нескольких метрах от сооружения, возле дорожки, на деревянном столбе висел красный пластмассовый рукомойник. Рядом с ним стояли два синих кувшина с водой, тоже пластмассовые.

Когда Вовка подошел поближе, он разглядел, что туалет сделан не из тростника. Это была маленькая юрта, высотой в рост человека, обтянутая белой тканью. Снаружи, по периметру, ее окружали высокие (метра два с половиной) желтые стебли тростника с пушистыми колосьями. Тростниковые стебли скреплялись веревкой, обвязанной вокруг юрты. Традиционных обозначений «М» и «Ж» не было, и Вовка наугад открыл одну из двух дверок.

«Туалета» потрясала воображение не только чукчи, но и белого человека. Дощатый помост с круглым отверстием, синий пластмассовый ковшик и кувшин с водой, рулон туалетной бумаги на полу и, наконец, главная достопримечательность — знаменитая ширма из плотной белой ткани (типа парашютного шелка), отделявшая мужское отделение от женского. Ширма была непрозрачная, но далеко не звуконепроницаемая. Вовке на первый раз не «повезло» — в соседней половине юрты, судя по отсутствию звуков, никого не было.

Авторы сохранят в тайне, чем именно Тараканов был занят в этом храме удовольствий, но из тростниковой хижины он вышел с ослепительной улыбкой счастья на лице. Подойдя к «чукче», ожидавшему на «завалинке» и ехидно ухмылявшемуся, он воскликнул:

— Да здравствует архитектурный гений Марусича!

Прихватив полотенца, коврики и бутылочку с солнцезащитным молочком, приятели отправились купаться на дикий пляж. Там же через сорок минут планировалось первое групповое занятие по йоге.

На пляже никого не было. Серега с Вовкой скинули плавки и с удовольствием забежали в воду голышом. Купание приятно освежило их.

Обсохнув и натянув плавки, предусмотрительный Вовка тут же намазался молочком, защищающим от солнечных ожогов. Серега последовал его примеру. В горах солнце очень жесткое, и несмотря на то, что парни и так неплохо загорели за два летних месяца, их осторожность лишней точно не была.

Усевшись на бережку, друзья созерцали окрестности. Солнце катилось к горизонту и уже висело над самыми горами. Темные дождевые тучи унесло в сторону Покровки, и на западе над вершинами теперь игриво завивались белокурые облачка, подсвеченные солнышком.

Угол падения солнечных лучей изменился, и крупный зернистый песок теперь искрился еще ярче, чем днем. Каждая песчинка была особенного, неповторимого цвета. Зачерпнув горсть горячего песочка, Серега медленно, тонкой струйкой, высыпал его через край ладони. Несколько мгновений в воздухе висел водопадик золотистых искорок разного размера и яркости, а на Серегиной ладошке осталось немало таких же блесток. Поднеся ладонь поближе к глазам, фокусник разглядывал, как эти крохотные пластинки слюды отливают в солнечных лучах золотом и серебром. В этом удивительном месте магия была всюду…

Тем временем на пляж стали подтягиваться желающие позаниматься йогой, небольшими группами и поодиночке. Подошел Болеслав, всем своим видом излучавший силу и задор. Вовка объявил пятиминутную готовность, чтобы народ успел искупаться. Поначалу они с Серегой хотели делать йогу на ковриках, но после короткого раздумья решили расположиться прямо на песке. На нем, конечно, не было такой устойчивости, как на ровной твердой поверхности. Когда днем друзья делали йогу на берегу, стопы скользили, съезжали то в одну, то в другую сторону, зарывались вглубь… Во время выполнения асан песчинки прилипали к телу, руки приходилось то и дело отряхивать. Зато стоять голыми ногами на песке было намного приятнее, чем на «пено-поли», да еще и «уретановом» коврике. Песочек приятно согревал стопы, через них в тело вливалась гудящая энергия. Кроме того, в асанах, когда приходилось наклоняться лицом к самой поверхности песка, было очень интересно созерцать игру золотинок на барханчиках.

Бросив клич к началу йоги, Вовка с Серегой выбрали себе местечко, относительно свободное от мелких колючек, в изобилии рассеянных среди песка. Они заняли позицию лицом к солнцу в двух метрах друг от друга. Участники расположились в шахматном порядке, напротив ведущих. Некоторые принесли с собой коврики, но большинство предпочло стоять босиком на песке. Публика была разношерстная: русские и казахи, бывалые самарские гвардейцы с горящими глазищами, недоумевающие бабули, молодые девчонки, которых «прошибло» еще на алматинском семинаре Болеслава и которые уже подрагивали от могучего дыхания Иссык-Куля. Были здесь и серьезные дамы, и улыбающиеся ребята, и разбитные деятельные тети, в которых легко угадывались труженицы сетевого маркетинга…

Вовку и Серегу сотрясала энергетическая дрожь от одного только предвкушения действа. Они рвались в бой, как 28 панфиловцев и 26 бакинских комиссаров, вместе взятые.

Ведущие поздоровались и представились публике. Тараканов произнес короткую вступительную речь:

— Ну что, товарищи «торчки»! Мы вас поздравляем! Многие из вас «попали», причем по-крупному. Сейчас начнется прямая передача запредельнейших состояний экстаза, энергетического Оргазма. Кто не испугается и откроется Силе, которая здесь шарашит из каждой песчинки, кто вкусит энергию, тот уже не сможет жить, как раньше. Предупреждаем сразу: дороги назад не будет! Подумайте, надо ли оно вам — жить в непрекращающемся состоянии блаженства, когда «прет» от всего?! Даже от туалета из тростника с белой ширмой…

Серега, с улыбкой до ушей, добавил, потирая руки:

— Сами виноваты. Нечего было приезжать на такой шабаш! Будем зомбировать вас на похудение, выход замуж и просветление!

После такого вступления одна дама со скептическим выражением лица молча свернула коврик и решительно двинулась в сторону лагеря.

Болеслав подлил масла в огонь, нарочно провоцируя публику:

— Еще не поздно уйти.

Стоящий в первом ряду плечистый светловолосый парень с простым улыбчивым лицом и открытым взглядом голубых глаз азартно воскликнул:

— Фигушки! Не дождетесь. Я сюда за просветлением приехал! Куда только не ходил: и в церковь, и в секты, и к индийским гуру всяким, и кучу семинаров прошел.

— Ничего себе намерение! — уважительно отозвался Вовка. — Ты откуда такой взялся? Как тебя зовут?

— Юрик меня зовут. Шахтер, из Караганды.

Публика заулыбалась. Многие, в том числе Вовка, Серега и Болеслав рассмеялись. Тараканов поддержал Юрика:

— Ну ты крутой! Какие люди, оказывается, есть среди шахтеров. Мы пока просветление не раздаем, сами до него еще не докопались. Но кто ищет, тот всегда найдет.

— Ага! Это как в романе Желязны «Князь света», — добавил Сергей. — Там был Сэм, основавший свою религию, которая сильно смахивала на буддизм. Он откровенно дурил народ, выставляя себя просветленным существом, Богом, а сам в просветление даже не верил. Но среди его адептов оказался простой смертный, у которого было несгибаемое намерение достичь просветления. И он его получил!

Тараканов решил подвести черту под вступительной частью:

— Ладно, хватит трепаться. Мы вам свое намерение озвучили. А теперь займемся практикой.

Вовка с Серегой повернулись к тусовке в профиль, дабы всем было лучше видно их движения, и показали задержку после вдоха с довдохами. При этом Тараканов давал короткие комментарии к асанам и технике дыхания во время их выполнения. Ведущих накрыло сразу: сверху будто обрушился твердый купол, в ушах раздался нарастающий гул. Под натиском безграничной, не церемонящейся Силы обоим пришлось максимально сконцентрироваться, чтобы удержать равновесие на осыпающемся под ногами песке и не рухнуть. Тараканову пришлось широко расставить ноги и открыть глаза. А Серегу и вовсе зашатало. Он несколько секунд покачивался, перемещая вес тела с пяток на носочки, и шарил стопами, ловя ускользающую из-под ног твердую поверхность, которая, казалось, превратилась в расплавленную лаву. Вовка уже снял задержку и стал рассказывать о том, что он сейчас заодно продемонстрировал, как садиться на поток. Серега все еще топтался на задержке с закрытыми глазами…

После показа вся компания сделала несколько задержек с прогибом в груди. Каждый выполнял их в своем режиме дыхания, не дожидаясь команды ведущего на выдох и вдох. После третьей задержки «контуженный» Тараканов с трудом и далеко не сразу вспомнил, где он находится и что делает. Когда память вернулась к нему, Вовка хрипловатым, «чужим» голосом объявил:

— Снимаем задержки!

Серега стоял враскорячку, неподвижно, будто окаменев после выдоха. Корпус его был наклонен вперед, а руки — вытянуты перед собой, как у слепца, ощупывающего дорогу. Некоторые девчонки содрогались от экстаза. Железный Юрик все еще держал первую задержку. Лицо его побагровело, а из горла рвались наружу хриплые сдавленные звуки, похожие на утробное мычание рожающего бронтозавра.

Не улыбнуться, наблюдая за его старанием, было невозможно.

— Бобер, выдыхай! — брякнул Вовка финальную фразу известного анекдота.

Юрик, шумно раздувая щеки, выпустил воздух. Раздался звук, как у быстро сдувшегося воздушного шарика. Шахтера пошатывало, как после недельной попойки по случаю премии за перевыполнение плана добычи угля. Он быстро затряс головой, чтобы скорее очухаться в привычном мире.

Тараканов чуть разрядил неистовый энергетический накал шуткой:

— Ну, герой! Настоящий стахановец шахты в Нагваль!

Кто-то захихикал, в основном те, кто не врубались в происходящее. Большинству было не до смеха — по отъехавшим лицам было видно, что народ еще не пришел в себя. Болеслава тоже изрядно пошатывало.

— Только не задохнись, Юрик. Тебя пора в книгу рекордов Гиннесса заносить. Или в Красную книгу. Или в книгу приемного отделения психбольницы, — продолжал хохмить Вовка.

И тут же переключился на комментарии по существу:

— Браво, Юрик! Вот так и просветляются. Это называется полная сдача Силе. Дойти до критической отметки. Если вы жалеете себя, не делая сверхусилий, то ничего и не происходит. Попробуйте хоть немного выйти за грань своих возможностей. Удерживать задержку чуть дольше, чем вы можете. Прогнуться или растянуться в асане чуть сильнее, чем возможно. И в то же время прислушивайтесь к своему телу, чтобы не повредить его. В этом суть экстатической йоги, которую мы показываем. Юрик, ты говорить-то можешь?

Парнишка с трудом кивнул. На его физиономии появилась улыбка.

— А что-нибудь помнишь? Расскажи, что чувствовал, — спросил Тараканов.

Прерывающимся от дрожи и волнения голосом старательный шахтер доложил:

— Офигеть!… На задержке… жар, обжигающий… снизу и до макушки. Потом не помню. А после выдоха… Как будто зонтик огненный раскрылся над головой… Мурашки. Макушка онемела, и сейчас там дырка.

— Так и запишем. Клинический диагноз: «Подъем Кундалини с сопутствующим заболеванием — вылетом из тела через макушку». Или по-русски, крышу сорвало. Пациента срочно направить в палату к Шиве Рязанскому и Махатме Ваське из Шамбалы.

Народ дружно захихикал. Серега, едва оклемавшийся к тому времени, добавил:

— В качестве лекарства прописать задержки после вдоха. Пока не посинеет, как Шива.

Вдруг Тараканов радостно воскликнул:

— Благодаря Юрику у меня родился сильный код, который можно считать главной заповедью нашей «секты». Давайте озвучим его хором:

<< | >>
Источник: В. Долохов, В. Гурангов . Искатели приключений на….

Еще по теме Начало фестиваля. Йога в открытом космосе:

  1. Открытие фестиваля и вечерняя йога
  2. 1. Не Личность – часть космоса, а космос – часть Личности
  3. Фестиваль «Танцующих Волшебников» под Самарой
  4. Прибытие на фестиваль
  5. § 27 Действие давности на обязательства. – Погашение права на иск. – Начало исчисления давности. – Открытие права на иск. – Исчисление давности в срочных и бессрочных договорах, при периодическом исполнении, по обязательствам главным и зависящим. – Перерыв давности – признанием долга. – Постановления русского закона о сем предмете.
  6. ЙОГА
  7. Йога
  8. Йога
  9. Йога
  10. Утренняя йога
  11. Йога на вершине холма
  12. 8 ЙОГА ИНСУЛЬТА
  13. Йога в горах Чимгана
  14. Экскурсия. Йога в сказочном отеле
  15. Мужское начало
  16. Мужское начало
  17. 8.1. Начало интервью
  18. Женское начало