<<
>>

Слушайте радио. Остальное — видимость

С тех пор как А. Попов изобрел способ передачи информации на расстояние путем использования радиоволн, немало воды утекло. Радио появилось именно в то время, когда человечество стало нуждаться в предельной оперативности массовой информации: глобальные потрясения, изменявшие в начале столетия административный, ментальный и политический лик Земли — социалистическая революция в России, первая мировая война, — затронули все слои населения.

Не следует забывать, что в те времена большинство землян имели весьма туманное представление о чтении и письме, что сделало радио единственным действительно массовым носителем информации. Недаром же вождь русской революции Владимир Ленин, сразу оценив огромный потенциал радио, считал, что переоценить его важность для революционного дела невозможно,

Насколько велика была сила воздействия радио в те давние времена, демонстрирует уже ставший хрестоматийным случай: когда в эфире прозвучала радиопостановка по мотивам романа Герберта Уэллса «Война миров», исполненная в жанре репортажа, создавшийся эффект присутствия и правдоподобности высадки инопланетян на улицах знакомых городов настолько потряс слушателей, что огромные массы людей испытали потрясение: с кем-то случилась истерика, кто-то потерял сознание, а большинство бросились в церкви, надеясь найти защиту у высших сил.

Естественно, что в молодой тогда Советской республике радио придавалось большое значение.

Оно, по сути, являлось стратегическим оружием массовой идеологической пропаганды (однако, несмотря на это, передаваемая классическая музыка собирала своих поклонников у розеток с наушниками — радиоприемников не было; Осип Мандельштам, к примеру, был большим поклонником радиоклассики и даже посвятил чуду волновой трансляции некоторое количество строк). Именно поэтому понятен жесткий контроль за деятельностью Центрального радио со стороны государства.
И если до 50-х годов существовала масса мелких районных и городских редакций радиовещания (согласно официальным статистическим данным, в 1940 г. их было 1581), то уже в 1965-м их число сократилось до 150— меньшим количеством легче управлять. Основная масса радиотрансляций велась в диапазоне длинных и средних волн, а короткие и ультракороткие волны были задействованы уже ближе к концу века. Невозможно отделить историю нашего Отечества от истории радио и в период второй мировой войны: голос Юрия Левитана стал символом военного времени. Потом помимо первой программы Всесоюзного радио появились еще три, вместо репродукторов на улицах появились радиотрансляционные точки в квартирах, радиоприемники — радио прочно входило в повседневную жизнь, чудо становилось обыденностью.

В 60-х годах начала складываться стабильная система образования в области радиовещания. И если до того времени работники радио были в чем-то самоучками, то теперь многие высшие учебные заведения вводили в свою учебную программу для журналистов курсы по радиовещанию. Конечно, была острая потребность в преподавателях — привлечение профессионалов-практиков не заменяет необходимости преподавания будущим работникам радиоэфира теоретических основ, системы знаний (которые, между прочим, еще надо было разработать).

После периода относительной стабильности пришла перестройка, которая перестроила не только политические и экономические основы общества, но и сложившуюся систему средств массовой информации. К государственным радиостанциям — центральным, региональным (республиканским и областным), местным (городским и районным) и станциям предприятий и организаций — добавились частные, независимые, которые вещают в УКВ и FM-диапазонах. Помимо информационного эфира появился музыкальный. Радио стало одним из видов бизнеса. Одним словом, изменения поистине революционные.

Сегодня в мире радио очень популярно: к примеру, исследования аудитории 690 итальянских радиостанций — общественных, частных, местных — показали, что «новый слушатель» — это чаще всего юноша, отдающий предпочтение частным станциям, а не национальному РАИ.

Радио в Италии слушают 26,5 млн. человек в среднем 2 ч 40 мин в день (для сравнения: телевизор пользуется у итальянцев немногим большей популярностью: его смотрят в среднем 2 ч 50 мин в день). Во Франции 40 млн. радиослушателей, из которых УКВ-станции слушают только 17% (лишь 2% — регулярно), т. е. 6 млн. 800 тыс. человек; остальная аудитория распределяется между французским и зарубежным информационным вещанием — так что французы, оказывается, более серьезные слушатели.

Обобщенной аудиторной статистики по России нам найти не удалось, однако очевидно, что радио у нас по-прежнему слушают. В условиях жесткой кон-курентной борьбы с телевидением, благодаря своей «незрительной» специфике — радио возможно слушать, занимаясь чем угодно, — оно заняло прочную нишу в системе отечественных СМИ. Кстати, музыкальный эфир нам подарила именно Франция — пер-вые станции «Европа +» и «Ностальжи» представляют собой совместные российско-французские проекты.

А так как сегодня самыми различными по сути, а иногда и противопоставляемыми друг другу видами формата радиовещания (формат — это концепция) являются информационный и музыкальный, рассмотрим их отдельно.

Информационное вещание представлено национальными каналами («Радио России», «Маяк», «Радио-1»), которые вещают как на средних, так и на коротких волнах, а также по проводам; FM-радиостанциями, среди которых редкие информационные («Эхо Москвы»), а на остальных информация представлена в виде коротких выпусков; иновещательными корпорациями («Би-Би-Си», «Немецкая волна», «Свобода», «Голос Америки», «Международное канадское радио» и пр.).

Очевидно, что центральные каналы обладают всей кадровой и технической мощью, необходимой для 18—24-часового информационного вещания — представляете себе, сколько журналистов, комментаторов, редакторов, дикторов, режиссеров, звукорежиссеров, звукооператоров для этого необходимо! Наряду с техническими и тематическими новшествами, новыми именами, все ностальгическое, давно знакомое, журналистская школа и классика — это центральные радиостанции.

Многое изменилось, и вот что говорит об этом один из старейших работников отечественного радиовещания, лауреат множества премий и признанный мастер эфира Яков Белицкий (прислушайтесь, пожалуйста, к очарованию интонаций и точной выверенности текста — вот оно, мастерство владения словом!): «Многое найдено. Но, к сожалению, кое-что и потеряно. Я имею в виду любовь к слову. То, что на радио необходимо больше, чем где бы то ни было. Утрачена культура разговора. Потому что, кроме слов «приступим к следующему вопросу», или «расскажите о ваших планах», или «как вы думаете», или «а теперь коснемся...» — кроме этих шаблонов, существует еще форма интеллигентной, глубокой, обоюдозаинтересованной беседы. Когда-то это и на радио ценилось очень высоко. Сегодня таким искусством владеют немногие. И среди моих коллег в редакции прежде всего — Аркадий Ревенко, Борис Лещинский, Марк Лагун. Я недавно вернулся к его старой передаче — он разговаривает с лесником — и подумал: как здорово, как умно, как профессионально он подошел к этому человеку. И тот с ним беседует не как с заезжим гастролером или корреспондентом, перед которым нужно отчитаться в своих успехах, а как с равным, как с собеседником, который любит и понимает лес, любит природу, чувствует боль этого человека. Удивительно интересный, глубокий и многосторонний разговор». «Когда-то А. П. Чехов составил для своего брата что-то вроде памятки «Что значит воспитанный человек». Там в числе прочих был и такой совет: воспитанный человек никогда не появится с криком «Я представитель печати!». Чехов замечает: «Они не хвастают тем, что их пустили туда, куда других не пустили».

Именно на центральных радиостанциях сохранилось все богатство радийных жанров: радиоинтервью, радиоочерк (радиорассказ), радиорепортаж, радио-спектакль, радиофельетон... Прекрасный язык, грамотная речь, интересная и глубокая тематика, познавательные и аналитические программы, качественный прямой эфир — есть чему поучиться и просто приятно послушать.

Поэтому и существует в условиях минимизации затрат и усилий столь трудоемкая работа над совершенством текста.

Конечно, и на солнце есть пятна. Однако даже в сравнении с крупными зарубежными информационными корпорациями основательность работы нашего центрального радио поражает профессионального слушателя. Все-таки «их» радио рассчитано на слушание вполуха. Текст не удивляет красотами стиля, а программа передач не балует новинками. Действует принцип мировой журналистики: «Лучше работать хорошо и быстро, чем отлично и медленно». Яркий пример — британская «Би-Би-Си». Новые передачи здесь появляются редко. То ли это связано с общей приверженностью жизни Британии к старым традициям, то ли с постоянством вкусов аудитории, то ли с возможностями для журналистов творить в прежних рамках, однако основные программы выходят в эфир еще со времен второй мировой войны. Немного видоизмененные в наши дни, они часто подаются как новинки. По сравнению с нашим радио, даже сегодняшним, звучит много популярной музыки.

Однако, конечно же, музыкальная радиостанция — это совсем другое. Это радио, которое работает по мировым принципам: 80% музыки, 10 — информации, 10 — рекламы. Это так непохоже на то, что было в нашем эфире более полувека. Песня, особенно «горячий хит», появляется в эфире с интервалом в 5 ч, потому что, согласно аудиторным исследованиям, треть слушателей музыкальных радиостанций проводит у своих радиоприемников полчаса в сутки, вторая треть — час, остальные — полтора часа. Программу на день, в соответствии с форматом станции, составляет компьютер, который и помогает ведущему, или ди-джею, как его модно сейчас называть, вести эфир. На «Европе +», к примеру, действует золотое правило: индивидуальность ведущего вторична, имидж станции — первичен.

Однако, если вы думаете, что в работе ведущего музыкальной радиостанции нет элемента творчества, то вы глубоко заблуждаетесь. Например, одна из самых известных музыкальных радиоведущих, Ксения Стриж («Европа +») даже сочиняла на ходу сказки, чтобы оригинально и проникновенно представить очередную музыкальную композицию. Например, так: «Когда-то давным-давно, этого никто не помнит, а кто помнит, тот постоянно забывает, — были одни островки, большие и маленькие.

Люди ходили друг к другу в гости по воде пешком. Дорог не было, и они умели ходить по воде. И угощали друг друга добрым словом, а разговаривали на языке взглядов. Здорово было. Они смотрели в воду и видели себя и дно океана... На радио «Европа + » Френсис Фелом».

В одном из интервью Ксения Стриж сожалела, что диск-жокей должен следовать правилам, которые занимают два листа. Но для нее основное правило — улыбка: «Глупость, сказанная с улыбкой, звучит в эфире не так глупо».

Отношение к музыкальным станциям, как к развлекательным журналам с яркими иллюстрациями. Листаешь такой журнал — отдыхаешь, на серьезной информации, если она есть, не задерживаешься. Что же до подбора информации, которая в виде коротких выпусков новостей появляется в эфире чаще всего каждый час, то по этому поводу директор-распорядитель «Радио РОКС» Андрей Романченко заявляет: «Мы хотим быть нейтральнее, чем Швеция».

Сегодня в каждом крупном городе не меньше пяти музыкальных радиостанций, чего не скажешь о коротковолновых информационных станциях. После лета 1990 г. ожидался и прогнозировался рост количества новых независимых радиостанций общественно-политического содержания. Но процесс так и не стал массовым — начало вещания «Эха Москвы» 22 августа 1990 г. прецедентов не создало. В одном из интервью Сергей Корзун (главный редактор, коммерческий директор «Эха Москвы») сказал: «Мы — странная страна. С легкой руки Евтушенко «поэт в России больше, чем поэт». И писатель больше, чем писатель. И президент больше, чем президент. Но должен ли журналист быть больше журналиста?.. На мой взгляд, журналист — посредник, и этого вполне достаточно». Так что «Эхо» скорее феномен. Несмотря на декларируемое подчеркнуто нейтральное отношение к подбору информации, эфир этой станции всегда живой — во всех смыслах. Фирменный знак «Эха Москвы» — бестекстовая импровизация (смех, оговорки, веселая путаница, наступательная скороговорка и пр.) Несколько человек могут говорить одновременно, спорить, удаляться от темы— все это создает эффект нормального человеческого общения, что является очень привлекательным для человека с приемником. Ведущий становится родным и близким именно потому, что импровизирует, — он в эфире не работает, а живет.

Именно это качество делает привлекательным и вообще радио — либо людей, которым формат станции позволяет быть самими собой, либо программы, сделанные журналистами, которые не «проработали» их, а «прожили». Радио — это прежде всего живое, животворящее слово, в котором слушателю ничего не мешает мыслить и мечтать.

<< | >>
Источник: Т. Засорина, Н. Федосова. Профессия – журналист. 1999

Еще по теме Слушайте радио. Остальное — видимость:

  1. СЛУШАЙТЕ, СЛУШАЙТЕ И ЕЩЕ РАЗ СЛУШАЙТЕ
  2. Радио
  3. 5.1.4. Реклама на телевидении и радио
  4. Наполните Любовью всё остальное
  5. Видимость; а не суть
  6. Лекция 7 ОРГАНИЗАЦИЯ РАБОТЫ В ПЕЧАТИ, НА РАДИО И ТЕЛЕВИДЕНИИ
  7. МЕТОД ВИДИМОЙ ПОДДЕРЖКИ.
  8. «Видимый» вес ауры
  9. ГЛАВА 6. ПЕЧАТЬ, ТЕЛЕВИДЕНИЕ И РАДИО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ 50-х – СЕРЕДИНЫ 80-х гг.
  10. Глава 34 МЫ ВИДИМ ТО, ВО ЧТО ВЕРИМ
  11. Отдаленность результата. Нет видимых изменений
  12. МИФ ТРЕТИЙ: ГЛАВНОЕ СЕСТЬ И НАЧАТЬ ГОВОРИТЬ, ОСТАЛЬНОЕ САМО СРАСТЕТСЯ