ГРАММАТИКА И СЛОВАРЬ
Переходя к вопросу о том, как лучше всего описывать языковые факты, мы сразу встречаемся с весьма существенным различием между грамматикой и словарем (лексикологией). Грамматика имеет дело с общими фактами языка, а лексикология — с единичными (ср.
Sweet, Collected Papers, Oxford, 1913, 31)[10]. Известно, что cat „кошка“ обозначает определенное животное, и это единичный факт, относящийся только к данному слову; но образование множественного числа путем добавления звука -s представляет собой общий факт, поскольку он касается также многих других слов: rats „крысы“, hats „шляпы“, works „работы“, books „книги“, caps „шапки“, chiefs „начальники“ и т. д.Если именно в этом состоит подлинное различие между грамматикой и словарем, то тогда образование множественного числа oxen от ох „вол“ не должно вообще найти себе места в английской грамматике, а должно упоминаться только в словарях. Отчасти это верно; словари действительно указывают неправильное образование форм в соответствующей словарной статье, но не считают нужным указывать образование множественного числа от таких слов, как cat и другие.
Точно так же обстоит дело с неправильными и правильными глаголами. Однако исключать подобные неправильные образования из грамматики не следует: они необходимы, так как указывают пределы, в которых действуют „общие факты“ или правила: если в грамматике ничего не сказать об oxen, учащийся может подумать, что множественное число от ох будет oxes. Таким образом, грамматика и словарь в некоторых отношениях перекрывают друг друга и имеют дело с одними и теми же фактами.Теперь мы видим, что принятое в грамматиках простое перечисление числительных неуместно. Однако, с другой стороны, такие факты, как образование порядковых числительных с помощью окончания -th и числительных 20, 30 и др.
с помощью окончания -ty, бесспорно, относятся к области грамматики.Что касается предлогов, то словари совершенно правильно указывают на различия в их употреблении (например, предлогов at, for, in и др.) подобно тому, как в них отмечаются различные значения глаголов put и set. Но, с другой стороны, предлоги находят себе место и в грамматиках, поскольку они связаны с определенными „общими фактами“. Укажу на некоторые из них. Хотя предлоги и могут управлять зависимыми вопросительными предложениями (They disagree as to how he works „У них нет согласия в вопросе о том, как он работает“; That depends on what answer she will give „Это зависит от того, какой она даст ответ“), они не могут вводить предложения с союзом that (как это возможно в датском: Der ar ingen tvivl от at han er drжbt „Нет сомнения, что он был убит“); основное исключение составляет сочетание in that (They differ in that he is generous and she is miserly „Они отличаются друг от друга тем, что он щедрый, а она скупая“). Таким образом, у Гольдсмита мы находим два варианта синтаксической конструкции со словом sure: Are you sure of all this, are you sure that nothing ill has befallen my boy? „Уверены ли вы в этом, уверены ли вы, что с моим мальчиком не случилось ничего дурного?“ Другие общие факты относятся к сочетанию двух предлогов, например в выражении from behind the bush „из-за куста“ (заметьте, что to behind невозможно), взаимоотношениям между предлогом и наречием (ср. climb up a tree „влезть на дерево“, he is in „он внутри [комнаты и т. д.]“; ср. in his study „в кабинете“; he steps in „он входит“; ср. Не steps into his study „Он входит в свой кабинет“). Грамматика имеет дело также с другими общими фактами в области употребления предлогов, а именно, она рассматривает вопрос о том, как предлоги выражают пребывание в определенном месте или движение (удаление или приближение), а также вопрос о взаимоотношениях между локальным и временным значениями одного и того же предлога. Но в первую очередь грамматика рассматривает случаи употребления таких предлогов, которые теряют свое локальное или временнуе значение и нисходят на положение пустых, или бесцветных (вспомогательных) слов.
Так обстоит дело с предлогом of в сочетании the father of the boy „отец ребенка“ (ср. род. п. в сочетании the boy’s father), all of them „каждый из них“, the City of London „лондонское Сити“, that scoundrel of a servant „этот негодяй слуга“ и др.; то же относится и к to перед инфинитивом и в случаях, когда оно употребляется в терминологии многих грамматистов как эквивалент дательного падежа (I gave a shilling to the boy = I gave the boy a shilling „Я дал мальчику шиллинг“). В некоторых случаях, однако, разграничение между грамматикой и словарем становится сомнительным и в какой-то степени произвольным.Любое языковое явление можно рассматривать либо извне, либо изнутри, исходя из его внешней формы или из его внутреннего значения. В первом случае мы начинаем со звучания (слова или какой-либо иной части языкового выражения), а затем переходим к значению, связанному с ним. Во втором случае мы отправляемся от значения и задаем себе вопрос, какое формальное выражение это значение находит в данном конкретном языке. Если обозначить внешнюю форму буквой Ф, а значение буквой З, эти два подхода к языковому явлению можно изобразить соответственно формулами Ф>З и З>Ф.
В словаре, таким образом, можно сначала (Ф>З) взять слово, например английское слово cat „кошка“, и затем объяснить его значение или путем описания и определения его по-английски, как в одноязычном словаре, или путем перевода французским chat, как в двуязычном словаре. Словарь дает различные значения одного и того же слова; эти значения в некоторых случаях могут с течением времени настолько отойти друг от друга, что фактически образуют два или больше слов: ср., например англ. cheer: (1) „лицо“, (2) „угощение“, (3) „хорошее настроение“, (4) „приветственный возглас“. При подходе Ф>З слова, имеющие одинаковое звучание (омофоны и омонимы), помещаются вместе; например, англ. sound: (1) „звук“, (2) „зонд, щуп“, (3) „здоровый“, (4) „пролив“.
Если начать рассмотрение с внутренней стороны (З>Ф), то расположение материала будет совершенно иным.
Мы можем попытаться систематизировать и расположить в определенном логическом порядке все обозначаемые языком предметы и отношения. В некоторых случаях это совсем не трудно, например в отношении числительных, место которых, как уже указывалось выше, не в грамматике, а в словаре: one, two, three... Но в какой последовательности нужно было бы расположить слова image „изображение“, picture „картина“, photo „фотография“, portrait „портрет“, painting „картина“, drawing sketch „карандашный портрет“, sketch „набросок“? Мир, окружающий нас, необычайно сложен, а предметы и мысли, выражаемые языком, многообразны. Поэтому далеко не просто найти удовлетворительное логическое расположение для словарного состава. В этом отношении известна попытка Роже (Roget, Thesaurus of English Words and Phrases). Балли (Bally, Traitй de stylistique franзaise, т. II) внес улучшение в размещение слов у Роже, но его список гораздо менее полон. Если при подходе Ф>З расположенными вместе оказались омофоны, то теперь рядом следует разместить синонимы; так, dog „собака“ окажется рядом с hound „охотничья собака“, pup „щенок“, whelp „щенок“, „детеныш“, cur „дворняжка“, mastiff „мастиф“, spaniel „спаньель“, terrier „терьер“ и др.; слово way в значении „путь“ — рядом с road „дорога“, path „тропинка“, trail „след“, „тропинка“, passage „проход“, а в значении „способ“ — рядом с manner „способ“, method „метод“, mode „образ“. Точно так же слово cheer будет помещено вместе с такими словами, как repast „пиршество“, food „пища“, provision „продовольствие“, meal „еда“, и с такими, как approval „одобрение“, sanction „санкция“, applause „аплодисменты“, acclamation „шумное одобрение“ и др. Все эти замечания относятся, естественно, к одноязычному словарю типа 3> Ф; в двуязычном же словаре сначала дается иноязычное слово, а затем соответствующее слово или слова родного языка.В связи с трудностью систематического расположения единичных фактов большинство словарей ограничивается алфавитным расположением, удобным для практических целей, но совершенно ненаучным.
Если бы наш алфавит был подобен санскритскому алфавиту, в котором звуки, образуемые одним и тем же органом речи, располагаются рядом, то он был бы, конечно, совершеннее, чем латинский алфавит, где расположение звуков обычно случайное; звуки b и р, d и t, например, отдалены в нем друг от друга, и, наоборот, звуки, не имеющие ничего общего, гласные и согласные, без всякого основания помещены рядом. Можно было бы представить себе также иное расположение слов, когда рядом помещались бы слова настолько близкие по звучанию, что одно слово можно было в речи принять за другое, например: bag „портфель“ и beg „просить“, bag и back „спина“. В целом, однако, вполне удовлетворительную систему в словарной части языка создать невозможно.Всякий, кто, подобно мне, принимает положение Суита о том, что грамматика имеет дело с общими фактами, а словарь — с единичными, согласится, что эти две области могут иногда перекрывать друг друга и что некоторые явления необходимо или удобно рассматривать и в грамматике, и в словаре. Однако существует целая сфера языка, для которой трудно найти место в установленной таким образом двухчастной системе, — это сфера значений слов. До сих пор не существует общепринятого термина для этой области языковедческой науки. Бреаль, один из пионеров в этой области, употребляет слово „семантика“ (sйmantique) от гр. sēmaino, в то время как другие говорят о „семасиологии“; некоторые (Сэйс, Дж. А. Г. Муррей) употребляют слово „сематология“ (sematology), у Норейна находим „семологию“ (semology), довольно варварское образование от гр. sēma, sēmatos, которое, кстати сказать, означает „знак“, а не „обозначение“; наконец, леди Уэлби (Welby) употребляет термин „сигнифика“ (significs), тоже вызывающий серьезные возражения. Для обозначения этой области я буду пользоваться термином Бреаля „семантика“. В последнее время она все больше привлекает внимание ученых. В результате того, что в современной лингвистике принято сейчас историческое направление, статической семантике посвящено гораздо меньше работ, чем динамической, т. е. вопросу о том, как в ходе исторического развития языка изменяются значения слов. Между тем статическая семантика также может представить большой интерес, что подтверждает, например, книга К. О. Эрдмана (К. О. Erdmann. Die Bedeutung des Wortes). Несмотря на то, что предметом семантики является классификация и систематизация значений и изменений значений и что эта ветвь языковедческой науки имеет, таким образом, дело не с „общими“, а с „единичными“ фактами, семантику в грамматику никто обычно не включает (кроме Ниропа. См. фундаментальный труд: Nyrop. Grammaire historique de la langue française). Поэтому я могу позволить себе исключить семантику из рассмотрения и в данном томе.
Еще по теме ГРАММАТИКА И СЛОВАРЬ:
- Правописание и грамматика?
- Стилистика, грамматика и язык вопроса
- ГЛАВА 4 Грамматика программ
- И.П.Иванова, В.В.Бурлакова, Г.Г.Почепцов. Теоретическая грамматика современного английского языка, 1981
- БИОГРАФИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ
- С. Ю. Головин. СЛОВАРЬ ПРАКТИЧЕСКОГО ПСИХОЛОГА, 1998
- ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ
- Словарь ____________терминов
- В.Н. Додонов, В.Д. Ермаков, М.А. Крылова и др.. Большой юридический словарь, 2001
- СЛОВАРЬ ТЕРМИНОВ
- Терминологический словарь
- ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ
- Словарь терминов
- В.В.Егоров. ТЕРМИНОЛОГИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ ТЕЛЕВИДЕНИЯ: ОСНОВНЫЕ ПОНЯТИЯ И КОММЕНТАРИИ, 1995
- СЛОВАРЬ ОСНОВНЫХ ТЕРМИНОВ
- Словарь основных терминов
- СЛОВАРЬ КЛЮЧЕВЫХ ТЕРМИНОВ
- СЛОВАРЬ СПЕЦИАЛЬНЫХ ТЕРМИНОВ
- Приложение № 7 А.Бирс ИЗ “СЛОВАРЯ САТАНЫ”
- Краткий словарь понятий и терминов