<<
>>

8

Свобода распоряжения родовым имением ограничивается в дарении. Благо- приобретенное имущество всякого рода владелец может дарить свободно по сво- ему произволу; родовое же имение дарить родственникам или чужеродцам, мимо ближайших наследников, запрещается (967).

Можно, стало быть, дарить родовое имение, отчуждать его при жизни даром только в пользу лиц, имеющих право наследства после дарителя, и в той мере, в какой это право принадлежит им. От- носительно детей и потомков такое дарственное назначение будет выделом; а относительно родственников в боковой линии будет в особенности дарением. Стало быть, владелец родового имения, имеющий детей или внуков, отчуждает имение в пользу их преимущественно посредством выдела, а владелец без потом- ства отчуждает родовое имение в пользу боковых родственников исключительно посредством дарения, и в некоторых случаях посредством приданого.

166

Отличая здесь дарение от выдела, мы отличаем не одну только форму акта. Между выделом и даром родового имения может быть и внутреннее различие.

Мы видели, что когда владелец родового имения, завещая это имение род- ственнику, обременяет его повинностями или денежными выдачами, наследник

вправе отказаться от исполнения возложенной на него обязанности. Здесь родо-

вое имение не выносит на себе повинностей, налагаемых волей завещателя. Спрашивается, могут ли подобные повинности быть налагаемы на родовое име- ние волей дарителя? Могут: в этом не предстоит никакого сомнения. Дарение тем именно существенно отличается от завещания, что совершается по согла- шению дарителя с одаряемым, тогда как в завещании нет и быть не может со- глашения воли дающего с волей принимающего. Наш закон, хотя, по ориги- нальному распределению системы гражданского права, и относит дарение не к договорам, а к способам приобретения собственности, однако положительно допускает дары между частными лицами на условиях об образе пользования и управления даримым имуществом, – не отличая родового от благоприобретен- ного (975, 976 ст.

Зак. Гр.), и допускает в дарении особые условия по соглаше- нию сторон (977), тогда как в завещании закон наш отрицает все похожее на обязательство и на сделку завещателя с тем лицом, в пользу коего завещание составлено (1030, 1032) и вовсе отвергает форму дарения на случай смерти (do- natio mortis causa), в коей договорное начало соединяется с завещательным (991 ст. Зак. Гр.). Действительно, в дарении даритель непременно что-нибудь уступает, чем-нибудь поступается, чего-нибудь лишает себя в пользу одаряемо- го, отчуждает из своего имущества нечто соединенное с личным, непосредст- венным, осуществимым своим интересом, и отказываясь от своего интереса, переводит его в сферу интересов одаряемого, – своей волей созидает для ода- ряемого интерес, которого без этой доброй воли дарителя одаряемый не имел бы в своем имуществе. Так, отчуждая по дару благоприобретенное имущество в пользу чужеродца, я предоставляю ему такое право, которого он никак не мог бы приобрести независимо от моей воли. Предоставляя по дару благоприобре- тенное имущество родственнику, состоящему со мной в наследственной связи, я осуществляю для него право, которое он мог получить и без дара, когда бы я умер, сохранив при себе имущество и не распорядившись им; но мог и не полу- чить вовсе, если б я то же имущество продал, подарил или завещал другому родственнику либо чужеродцу. Предоставляя же по дару родовое имение тому, кто состоит моим наследником, я отчуждаю в его пользу весь интерес имуще- ства с минуты дара по смерть мою, т.е. за все то время, в течение коего я сам воспользовался бы этим интересом, если б удержал имущество при себе. Напро- тив, когда я завещаю имущество, я ничего себя не лишаю при этом, ровно ниче- го не отнимаю от своих интересов, и даже ровно ничем не связываю свою волю. Я делаю дарственное распоряжение, но никак не на свой счет, не на счет своих интересов. Когда бы я не выбрал по себе преемника в имении, точно так же имение осталось бы при мне. Я совершаю акт благодеяния, но значение этого благодеяния может быть не одинаково.
Благодеяние будет полное, когда заве- щается, без наложения относительных повинностей, благоприобретенное име-

167

ние чужеродцу; неполное, когда налагаются повинности. Но когда я завещаю имение родовое лицу, которое и без того было бы моим наследником, я не де- лаю ему ровно никакого благодеяния, ибо не вправе был даже лишить его на- следства. Завещая имение одному из членов рода по праву, предоставленному 1068 ст. Зак. Гр., я все-таки не безусловно делаю ему благодеяние. Правда, что я имел возможность выбрать другого, я выбрал именно это лицо, но еще, может быть, это самое лицо, вследствие смертных и других случайностей, оказалось бы еще ближайшим моим наследником в минуту моей смерти. Во всяком слу- чае, завещая родовое имение, я, во-первых, не уступаю ничего из своих интере- сов; во-вторых, выбираю себе наследника не свободно, а из тех только лиц, которые имеют уже либо безусловное либо условное право на наследство в этом имении (в случае, о котором говорит 1068 ст., выбор мой ограничивается тем родом, из которого имение мне досталось). Поэтому, естественно, что здесь я не имею права входить в сделку с избранным наследником и требовать от него, например, повинности в замене того интереса, который он получит в имении, так как, не уступая ничего из своих интересов, я не могу требовать, чтобы на- следник уступил мне часть своих, и так как интерес завещаемого мною имения, еще до смерти моей, и независимо от моей воли, в силу закона и кровной связи, соединялся уже с интересом того лица, кому я завещаю имение; только мой интерес был интерес наличный, а его интерес был интерес в ожидании, с боль- шей или меньшей вероятностью, что ожидание осуществится.

Итак, в дарении, уступая хотя бы своему наследнику свой наличный инте- рес в родовом имении, я могу потребовать и от него взаимной уступки интереса:

могу предложить ему условие, наложить на него повинности. Здесь от одаряе-

мого зависит рассчитать, выгодно ли ему будет принять от меня дар с этими повинностями и условиями, если и без дара он, по смерти моей, должен или может быть наследником моим в том же имении.

Если, рассчитав, он примет от меня дар, то вступает со мной в сделку (закон наш не говорит, но справедли- вость требует признать, что действие этой сделки, относительно родового име- ния, простирается только до смерти дарителя: в противном случае нарушен был бы коренной закон родового права на имение).

Дарение допускает такую сделку. Но едва ли мы заслужим обвинение в излишнем педантизме и неточности, когда скажем, что, по нашему мнению,

подобная сделка не согласна с существом выдела. Между дарением и выделом

есть юридическая черта, которой оттенки, как бы ни были тонки, не должны пропадать в юридическом сознании. Выдел почти то же, что дарение родового имения, но не одно и то же; иначе выдел и не стоял бы в особой категории гра- жданских учреждений. Сын отделенный и сын, одаренный из родового имения, не одно и то же; юридическую черту этого различия следует, кажется, искать именно в праве вотчинника налагать повинности на отчуждаемое тем или дру- гим дарственным способом родовое имение. В выделе предполагается прежде всего предварение наследственного перехода, осуществление при жизни вот- чинника наследственного права потомков его на родовое имение: цель выдела прежде всего – отделить часть наследственного, родового фонда сыну или по-

168

томку, для самостоятельного экономического и семейного быта, выделить из дома и семьи дом и семью. Цель дарения – просто уступить свое имущество, хотя бы сыну, внуку, родственнику, с целью облагодетельствовать его, обога- тить новым капиталом, новым средством к жизни, новым интересом по имуще- ству. Очевидно, что то и другое не одно и то же, и что выдел есть не простое дарение, и не дарение с особым свойством, а совершенно особое учреждение со своим юридическим характером, со своей юридической целью. В выделе мы не видим договорного элемента, тогда как в дарении он существенно участвует. Итак, мы думаем, что с сущностью выдела несообразно было бы возложение повинностей на выделяемого потомка, и что если бы, например, отец пожелал возложить на сына или дед на внука исполнение повинностей по родовому име- нию, при отчуждении этого имения, ему надлежало бы избрать для такого акта форму дарственной записи, так как с выделом подобные условия несовместимы.

Точно так же, когда предоставляется имение ближайшему наследнику в замене долга, акт этого рода может быть дарственной записью, но странно было бы назвать его выделом. Выделу соответствует, по нашему мнению, одно только условие, которое не может, впрочем, быть названо условием произвольным, на одном договоре основанным, потому что полагается и природою и самим зако- ном (Зак. Гр., 194 ст., Уст. о наказ. нал. миров. суд., 143 ст. Уст. сельск. благо- устр., 491 ст.): условие содержать родителя или деда и покоить его в старости, когда он, слагая с себя экономическое главенство в семье, сдает его выделяемо- му потомку и идет, так сказать, в дом к нему1.

Может ли владелец родового имения предоставить его при жизни своей посредством дара не в собственность, а во временное или пожизненно владение лицу, не имеющему наследственного права на это имение? Может, но лишь на время своей жизни, – никак не далее. От него зависит при жизни своей уступить весь интерес свой в родовом имении кому захочет, лишь бы только имение не отчуждалось окончательно в собственность лицу постороннему. Но как только даритель умер, как только в подаренном имении прекратился весь личный инте- рес, который он мог иметь в нем и которым мог располагать в пользу чужерод- ца, вступают в силу вотчинные интересы наследников дарителя, и они вправе

1 В связи с этим вопросом кстати будет указать здесь на Высочайше утвержденное мнение Государственного совета 1844 года (17 янв.) по делу Томилиной и княгини Кугушевой. Княгиня Кугушева по записи отдала дочери своей Томилиной благоприобретенное име- ние, а потом просила отобрать это имение от дочери за непочтение и за начатие иска против матери. Томилина, защищая права свои, доказывала, между прочим, что акт, по коему приобретено ею имение от матери, должен считаться отдельной, а не дарственной записью. Государственный совет, решая дело в пользу матери, коснулся вопроса и о том, даром или выделом следует признать акт приобретения. Он признал акт дарственной за- писью, по следующим соображениям: 1) В записи сказано, что имение дается в награж- дение.

2) По записи дочери предоставлено более, чем следовало ей получить по закону.

Имение было благоприобретенное, следовательно, от матери зависело не дать ничего и вовсе лишить дочь свою имения. 4) Цена имению в акте означена по совести, что со- ставляет принадлежность дарственных, а не отдельных записей (811 ст. Х т. изд. 1842 г.).

169

требовать от одаренного лица возвращения имения по наследству, хотя бы не окончился еще срок уступленного по дару владения и пользования, хотя бы в живых еще остался владелец уступленного по дару пожизненного права на ро- довое имение.

Дарение родового имения не в порядке законного наследства запрещается

(см. Касс. реш. 1879 г., № 178). Этого правила закон не отменяет и относительно пожертвования, которое составляет один из видов дарения (979–986 ст. Зак. Гр.); хотя в 980 ст. сказано, что пожертвования, завися от личного произвола каждого, не подлежат никаким особенным правилам.

<< | >>
Источник: Победоносцев К.П.. Курс гражданского права. Первая часть: Вотчинные права.. 2002

Еще по теме 8:

  1. Л.О. Доліненко, В.О. Доліненко, С.О. Сарновська. Цивільне право України, 2006
  2. ЦИВІЛЬНЕ ПРАВО УКРАЇНИ
  3. ПЕРЕДМОВА
  4. Частина І ПРОГРАМА КУРСУ «ЦИВІЛЬНЕ ПРАВО УКРАЇНИ»
  5. Розділ І. Загальні положення цивільного права
  6. Тема 1. Поняття цивільного права. Предмет та метод, система цивільного права. Функції та принципи цивільного права
  7. Тема 2. Цивільне законодавство України
  8. Тема 3. Поняття, елементи та види цивільних правовідносин
  9. Тема 4. Здійснення цивільних прав і виконання обов’язків
  10. Тема 5. Захист цивільних прав та інтересів